Всероссийский "жучок"

Скоро милиционеры смогут прослушивать телефоны не только у подозреваемых в совершении преступлений, но и у граждан, которые, по мнению сотрудников правоохранительных органов, просто располагают какой-либо информацией о преступлениях и преступниках. Соответствующие поправки в закон "Об оперативно-разыскной деятельности" на днях внесены в Госдуму. По мнению экспертов, в случае принятия изменений прослушивать телефоны и устанавливать "жучки" в квартирах и кабинетах на законных основаниях можно будет у всего населения страны. Председатель Московской Хельсинкской группы (МХГ) Людмила Алексеева до сих пор вспоминает 10 февраля 1977 года. В тот день к ней в квартиру пришел основатель МХГ Юрий Орлов, который скрывался, опасаясь ареста. Дом был под наблюдением, однако сотрудники КГБ его не узнали, так как правозащитник был в "довольно странном одеянии". Но, как только в квартире он заговорил, тут же отключился телефон, по которому в этот момент беседовала мать г-жи Алексеевой. А спустя 15 минут, когда Юрий Орлов хотел уйти, на лестнице уже стояли двое солидных людей, изображая влюбленную парочку. Правозащитник остался ночевать, а утром за ним пришли милиционеры. Тогда Юрию Орлову дали 12 лет лагерей и ссылки, из которых он отсидел девять, после чего его обменяли на советских разведчиков, провалившихся на Западе. А Людмиле Алексеевой потом сообщили, что Юрия Орлова сотрудники КГБ узнали по голосу, так как ее квартира была нашпигована "жучками". Скоро прослушивать телефон и устанавливать подслушивающие устройства в квартирах, рабочих кабинетах и автомобилях можно будет повсеместно. На днях депутаты Госдумы Виктор Илюхин и Геннадий Гудков внесли поправки в закон "Об оперативно-разыскной деятельности", разрешающие прослушивать "телефонные или иные переговоры" не только у подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, но и у "лиц, которые могут располагать сведениями об указанных преступлениях". Один из авторов документа, Виктор Илюхин, рассказал "НИ", что под этими "лицами" имеются в виду, прежде всего, родственники подозреваемого и осужденного, партнеры по бизнесу и те, кто находился вместе с ними в местах лишения свободы. По-другому получить информацию у этих людей невозможно, так как на контакт со следствием они не идут. Однако депутат допускает, что в случае принятия поправок граница между теми, кого можно и кого нельзя прослушивать, будет "очень тонкой", и что при определенных условиях можно будет прослушивать и его самого. Г-н Илюхин также не исключил, что если доводов против законопроекта будет больше, чем "за", он отзовет свою подпись. Действующий закон "Об оперативно-разыскной деятельности" разрешает сотрудникам правоохранительных органов прослушивать телефонные переговоры, нарушать тайну переписки и неприкосновенность жилища только на основании судебного решения и только в отношении лиц, подготавливающих, совершающих или совершивших преступление. Полковник милиции в отставке, а ныне адвокат Евгений Черноусов рассказал "НИ", что прослушивание телефонных переговоров очень помогало при разоблачении групп наркоторговцев. Однако "никому в голову не приходило прослушивать тех, кто в совершении преступления не подозревается". Теперь же под "колпак" спецслужб может попасть "неопределенный круг лиц", причем люди сами не будут подозревать о том, что их слушают люди в погонах. Решение принимается на основе оперативной информации, которая секретна, а суды, по опыту г-на Черноусова, "подписывают все документы, которые им приносят". Некоторые общественные деятели убеждены, что их разговоры прослушивают уже сейчас. "Меня слушают с 2000 года, и не только телефоны. Когда меня судили, в деле было 34 аудиокассеты", – рассказал "НИ" лидер запрещенной Национал-большевистской партии Эдуард Лимонов. Внесенный в Госдуму законопроект его возмутил: "Депутаты вводят тюремный режим по всей стране. Они доведут людей, что те придут и разорвут их в клочья". А вот Людмила Алексеева настроена более спокойно. Правозащитница сообщила "НИ", что исходит из того, что ее разговоры прослушивают и сейчас, не дожидаясь закона, но она не делает ничего такого, что ей нужно было бы скрывать. "О критике власти за соблюдение прав человека я говорю не только по телефону, но и на пресс-конференциях. А романы у меня давно кончились, чтобы можно было подслушать какие-то интимные вещи".